Видео. Экс-боец "эскадрона смерти" рассказал, как участвовал в убийствах противников Лукашенко

Экс-боец белорусского СОБРа рассказал детали убийств противников президента Александра Лукашенко.

Издании DW он утверждает, что был одним из тех, кто 20 лет назад похитил и застрелил экс-министра  внутренних дел Беларуси Юрия Захаренко, экс-главу  Центризбиркома Виктора Гончара и бизнесмена Анатолия Красовского,  который поддерживал белорусскую оппозицию.

В аккаунте на Facebook Юрий Гаравский о себе написал коротко - "хороший человек". В  сентябре 2019 года он обратился в русскую редакцию DW, заявив, что 20  лет назад участвовал в похищениях и убийствах белорусских оппозиционеров  - противников президента Александра Лукашенко. Гаравский утверждает,  что в 1999-2003-х годах был бойцом СОБРа - специального отряда быстрого  реагирования внутренних войск МВД Беларуси. По словам Гаравского, по  приказу сверху вместе с сослуживцами он похитил и убил экс-министра  внутренних дел Беларуси Юрия Захаренко, экс-главу Центризбиркома Виктора Гончара и бизнесмена Анатолия Красовского, который поддерживал белорусскую оппозицию.

Весной и осенью 1999 года эти три человека пропали. Расследование их  исчезновений в Беларуси до конца доведено не было. В 2004 году  спецдокладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) Христос  Пургуридес, изучив все обстоятельства, пришел к выводу, что Захаренко,  Гончара и Красовского похитили и убили бойцы СОБРа под командованием  подполковника Дмитрия Павличенко с ведома руководства страны. Такую  версию разделяют правозащитники и родные пропавших, но доказать ее пока  не удалось.

41-летний Юрий Гаравский бежал из Беларуси в Европу,  где попросил политического убежища. Его ходатайство сейчас  рассматривается. Он показал DW оригиналы и копии некоторых документов,  подтверждающих его слова. Проверив, насколько это возможно, факты, о  которых он говорит, и исходя из высокой общественной значимости этой  темы, DW решила опубликовать его интервью. Оно составлено в результате  нескольких бесед с Юрием Гаравским.

  - Юрий Гаравский - это ваше настоящее имя? Вы хотите под ним фигурировать в интервью, осознавая все возможные последствия?

 - Да, настоящее. Да, хочу, чтобы интервью вышло под моим именем.

 - Где вы сейчас находитесь?

 - В одной из стран Европы.

 - Когда и почему вы решили покинуть Беларусь?

 - В октябре 2018 года. О причинах и о том, как мне это удалось, я пока не хотел бы говорить.

 - Как и когда вы оказались в СОБРе?

 -  В 1996 году меня призвали в армию, я попал в войсковую часть №3214  внутренних войск МВД, в третью роту первого батальона. Прошел учебный  курс, отслужил срочную службу. Когда она подходила к концу, спросил у  старшего лейтенанта Микши: "У меня на гражданке ничего не будет. Может,  здесь где-то есть место?" Он ответил: "Да, подойди к Павличенко  (создатель СОБРа подполковник Дмитрий Павличенко. - Ред.)". Тот сказал: "Оставайся по контракту в первой роте, а потом я тебя выдерну".

 Это  была весна, май месяц 1998 года, когда я подошел к Павличенко. И в том  же году я оказался в спецотряде. СОБРом он стал называться официально в  1999 году, в июне, но костяк группы формировался за год до этого. В  течение полугода было набрано еще порядка 10 контрактников. Все мы стали  основой СОБРа.

 - Сколько вам было лет, когда вас взяли в СОБР?

 -  20 лет. Я стал заместителем командира первой группы, в ней было 20  человек. Я числился за вторым взводом первой роты войсковой части №3214  инструктором по рукопашному бою. Офицерская должность контрактника.

 - Чем тогда занимался СОБР?

 - Мы готовились к задержанию бандитов, так же как "Алмаз" и "Альфа" (антитеррористические подразделения МВД и КГБ Беларуси. - Ред.).  Отрабатывали "на раз-два" те же самые навыки задержания преступников - в  машине, в автобусе, в вагоне. Подход, отход, доставание людей из  машины.

- Что входило в ваши обязанности как замкомандира группы?

 -  Писать рапорты. Когда производилось задержание преступника, нужно было  писать рапорт - задержали того-то тогда-то - и сдавать в РОВД. Такой же  рапорт я писал для себя в отряд.

 - До весны 1999 года - до исчезновения белорусских оппозиционеров - кого вы задерживали?

 -  Рядовых обычных преступников, которые торговали наркотой на квартирах.  СОБР же создали как отряд быстрого реагирования по борьбе с  оргпреступностью. Мы тогда ездили в Оршу, в Могилев, в Горки и  отрабатывали навыки задержания преступников.

 - Каким было первое задержание, в котором вы принимали участие, кто это был?

 -  Это в Орше было… Четыре человека, на них в общей сложности было 16  убийств. Они коммерсантов вывозили в лес, давали телефон позвонить  родным, чтобы те привезли определенную сумму денег. Деньги они забирали,  а коммерсантов убивали. Из этой четверки троих мы… ну, мы так решили...  Одного довели до суда. Потом мы узнавали, он был приговорен к высшей  мере наказания.

 - Но ведь убийство этих троих без приговора суда - это просто внесудебная казнь.

 - У этих людей был охотничий обрез. И мне хочешь не хочешь нужно было выстрелить, чтобы они не выстрелили в меня.

 - Когда говорят об "эскадронах смерти" в Беларуси - это о СОБРе?

 - Так нас назвала пресса. Это СОБР, его фактическим командиром был Дмитрий Павличенко.

 - Какие отношения у вас с ним были?

 -  В баню вместе ходили, знал его жену, сына. Нормальные отношения,  служебные. Если куда-то на шашлык, на пикник, там просто - Валерьич, а  если в отряде, то - товарищ майор, товарищ подполковник. Субординация  соблюдалась.

Похищение и убийство экс-главы МВД Беларуси Юрия Захаренко 7 мая 1999 года

 - Вы занимались задержанием преступников. Как получилось, что бойцы СОБРа стали похищать и устранять представителей оппозиции?

 - Когда нам был указан объект - Юрий Захаренко, где-то полторы недели отслеживали его.

 - Кто вам давал такие указания?

 -  Не мне лично, а нашей группе. Восемь человек нас тогда было, Павличенко  подходит и говорит: "Есть объект, за ним нужно будет проследить, и  потом - если что - нам дадут команду и будем его задерживать".

 - Фамилию "объекта" назвал?

 - На тот момент ничего не говорил.

 -  Но когда вы "объект" увидели, вы же поняли, что это экс-глава МВД Юрий  Захаренко. У вас не возникло никаких вопросов к Павличенко, что это не  бандит, а оппозиционер?

 - Ну, насчет оппозиции, знаете,  особо никто не разговаривал с нами. Нам был дан приказ - мы его  исполняли. Когда человек начинает задавать лишние вопросы, его либо  отстраняют, либо говорят: "Ты нам не подходишь. До свидания".

 - Как происходила слежка за Захаренко?

 -  Следили на двух машинах внаглую, мы не скрывались. Он это сам прекрасно  видел и понимал. В конце апреля Павличенко стал часто уезжать c нашей  базы в Воловщине (примерно в 30 км от Минска. - Ред.). Потом в  один из дней он мне сказал: "Юра, поедешь со мной завтра". День ездили и  следили за каким-то человеком. Когда я его увидел, то узнал Захаренко.  Бывший министр. Вопросов я не задавал, почему мы следим и что делаем.

А  7 мая утром Павличенко уехал и где-то после обеда вернулся и сказал,  что надо будет задержать Захаренко и ликвидировать. Тогда в первый раз  была озвучена фамилия. Мы сели в две машины - BMW 525 красного цвета и  Opel Оmega темного цвета - и выдвинулись в район улицы Воронянского (в  Минске. - Ред.). Мы знали, где Захаренко поставит свою машину и сколько метров ему идти от стоянки до дома.

Я  с Павличенко был в машине, плюс еще сидели Бородач Юра и Шкиндеров  Сергей. В другой машине - Карпович Дима, Новаторский, Кожевников, Панков  и Румянцев Леша. Румянцев и Карпович встали в начале и конце дома. Я и  Шкиндеров - мы были повыше - когда узнали, что Захаренко припарковался и  пошел в сторону дома, пошли за ним. А Кожевников и Панков пошли ему  навстречу. Они предъявили ему документы: "Мы сотрудники милиции, просим  присесть в автомобиль". Тут же мы подошли и сказали: "Руки за спину".  Надели Захаренко наручники, подъехала машина, Opel. Мы посадили его в  машину на заднее сиденье.

 - Захаренко понимал, кто его захватил? Он что-нибудь говорил?

 -  Он лишь сказал: "Сделайте так, чтобы не было больно". Все. Но мы это  проигнорировали, в машине ничего не говорили, просто играла тихая  спокойная музыка.

 - Что делал Павличенко при захвате?

 -  В машине сидел. Остальные потом сели к нему в BMW, и мы уехали в район  Воловщины. Это учебная база внутренних войск. У нас там была  квалификация на краповый берет. Там же есть и стрельбище. И вот в район  этого стрельбища мы подъехали, достали Захаренко из машины. Он был в  балдахине: мы, когда его в машину садили, надели ему балдахин, такую без  глаз черную шапку, и вывезли. И когда Захаренко из машины выставили -  положили на землю, Павличенко мне машет, типа, давай пистолет. Перед  этим он дал мне пистолет.

- Что за пистолет?

 -  Пистолет ПБ - бесшумный. Внешне похож на пистолет Макарова, но немножко  модернизированный. На нем был глушитель. Павличенко два раза выстрелил в  Захаренко в район сердца. Захаренко лежал на животе. Минут 10-15  подождали. Шкиндеров нагнулся, потрогал, есть ли пульс. Сказал, что нет.  Водитель открыл багажник BMW, там уже была клеенка, мы положили тело в  багажник и поехали к Северному кладбищу в Минске. Там крематорий и  кладбище друг напротив друга находятся.

 В крематории нам открыли  ворота с другой стороны, куда можно на машине заезжать. BMW заехал прямо  в помещение. В нем уже стоял гроб на тележке, положили туда тело.  Клеенку положили в ноги, крышкой накрыли и толкнули. И гроб поехал в ...  ну, я не знаю, куда… в печь - не печь... Мы вышли на улицу, закурили,  стали ждать Павличенко. Он остался в помещении.

- Как долго вы его ждали?

 -  На время никто не смотрел. Может, минут 20-30. Потом Павличенко вышел с  черным полиэтиленовым пакетом в руках и ушел с ним в сторону Северного  кладбища. Там есть спецучастки, кладбище очень большое. Куда он там  пошел - не знаю.

 - Сколько он отсутствовал?

 - Порядка 30-40 минут.

 - Кто-нибудь из работников крематория вас видел?

 - Никого кроме охранника на входе не было.

 - А как могут посторонние люди сами сжечь тело в крематории?

 -  Объясняю. Скорее всего, Павличенко перед всей этой историей прошел курс  обучения, поспрашивал, где и что. Даже видеокамеру - там камера есть -  он пошел и отключил.

 - Есть версия, что Захаренко перед смертью пытали, отрубили руки, и что существует видеозапись этого.

 - Нет никакого видео, никакой фотодокументации, никто его не пытал. Ему ничего не отрезали - этого ничего не было.

 - Вы совершили убийство. Что было на следующий день?

 - Ничего особенного. Кто хотел - взял неделю отдыха, съездил в санаторий МВД на Нарочь (озеро в Беларуси. - Ред.). Кто-то неделю отдыхал с родственниками. Кто не хотел - продолжал работать.

 - А лично вы спали хорошо? 

- Лично я - как бы да.

 - После убийства вас как-то отметили, дали новое звание?

- Нет, ничего.

Похищение и убийство экс-главы Центризбиркома Беларуси Виктора Гончара и бизнесмена Анатолия Красовского 16 сентября 1999 года

 - Исчезновение Гончара и Красовского - тоже дело рук вашей группы?

 -  Да. Павличенко нас за два или три дня до этого собрал. Мы тогда  находились на базе СОБРа в районе между Бегомлем и Докшицами,  тренировались. Он собрал наш костяк и говорит: "Кто поедет на  задержание? Надо будет двоих задержать и ликвидировать".

 - Не уточнил, кого именно?

 -  Нет. Поймите, я говорю, как был разговор: "Значит так, вы решайте, кто  поедет на задержание, кто будет копать ямы". Кто-то переспросил: "Ямы  или яму?" Он сказал - две, потому что люди будут на машине. Ну, мы тогда  между собой переглянулись и уже поняли, кто остается, а кто поедет.  Сказали, мы уже все решили. Павличенко говорит: "Ну что, я вам дам  команду". Его не было два дня, на третий день он приезжает и говорит:  "Все, сегодня едем работать".

 Мы день ничего не делали и ближе к  вечеру, где-то часов в семь, выдвинулись из Витебской области на Минск.  Павличенко уже знал, в какое время и где эти люди будут. Мы приехали, он  говорит: "Люди будут в этой бане". Перед тем, как выезжать, Павличенко  опять дал мне пистолет и кобуру. Мы в гражданке были, я надел кобуру.

 - А Павличенко говорил вам, что это "расстрельный пистолет" (так называют  пистолет для исполнения смертных приговоров в Беларуси. По словам  бывшего начальника минского СИЗО №1 Олега Алкаева, этот пистолет по  указанию сверху выдавался накануне дней, когда исчезли Захаренко, Гончар  и Красовский. - Ред.)?

- Нет. Я  видел - пистолет с глушителем, понимал, что это специальный пистолет. Я  его положил в кобуру, и мы выехали в сторону Минска. Остановились возле  бани на улице Фабричной. Это тупиковый двор. От бани можно было выехать  только в одном направлении, где проезжая часть. Я прошелся, осмотрелся,  говорю: "Так, ребята, вот здесь оставим нашу машину. Когда будет ехать  их джип - перерезаем дорогу. А вторая наша машина подпирает, чтобы они  не смогли ни назад, ни вперед сдать". Дальше ждали часов до 11 вечера.

- Кто участвовал в задержании?

-  Всего нас было восемь человек. Я и Панков работали по Гончару, а  Бородач и Кожевников - по Красовскому. Я достал из бардачка специально  взятую металлическую цепь - сантиметров 50 длиной. Говорю: "Паныч, когда  будешь за дверь дергать - подожди, я разобью стекло, и потом ты дернешь  дверь" (чтобы дверь не смогли заблокировать изнутри. - Ред.).

Гончар  и Красовский последними вышли из бани, сели в машину. Улица темная, там  фонарей нет, людей не было - мы контролировали. И когда пошло движение  их машины, мы перекрыли дорогу. Я сделал буквально два шага, разбил  стекло и цепью попал в губу и переносицу Гончару. Панков открывает  дверь, я этой цепью беру Гончара на задушку, достаю его из машины, кладу  на землю.

Панков ему застегивает наручники и надевает балдахин на голову. Мы  посмотрели, что было очень много крови. В рот ему вставили небольшой  такой кляп, чтобы он мог дышать, и кровь стекала в этот кляп, чтобы в  машине не было крови. Садимся, руки подпираем сзади, чтобы его голова  была между сиденьями, и говорим: "Не поднимайте голову".

- Где был в это время Павличенко? 

- Уже сидел в машине спереди.

- А что с Красовским? 

- Другие  люди Красовским занимались, он был за рулем. Конкретно я не видел, но  стекло ему не били. Его просто выдернули и увезли на другой машине.

- Какой была реакция Гончара и Красовского?

-  Никто ничего не кричал. Наш водитель сел в черный джип Cherokee - в  машину Красовского, а мы сели в свои машины и поехали в сторону  Витебска. Где-то на кольцевой есть "карман" на съезде на витебское  направление. Мы останавливаемся, Павличенко выходит из машины. Подходит  какой-то человек, одетый во все темное, засовывает голову и говорит:  "Показывайте". Мы снимаем балдахин, слышим, этот офицер говорит  Павличенко: "Да, это он". Мы надеваем Гончару балдахин, Павличенко  садится в машину, мы уезжаем.

- Почему вы решили, что это был офицер, если он был в штатском?

- У него погон не было, но кто еще может так проверять? Думаю, только офицер.

- Куда вы дальше поехали?

-  До Бегомля, там в 5 километрах военная база была законсервированная. На  тот момент на ней СОБР базировался. Там в начале дороги оставили джип  Красовского, в деревья его закатили, дали задний ход. Около полосы  препятствий достаем Гончара и Красовского, кладем их рядышком. Яма уже  была готова. Это была могила.

- Кто ее копал? 

- Когда мы приехали, я увидел там Балынина, Шкиндерова Сергея, увидел Юру Будько.

- Во сколько это было?

- Где-то  в районе половины первого - в час ночи. Ко мне подходит Павличенко, я  ему даю пистолет. И Павличенко делает два выстрела в область сердца  Гончару и два выстрела в область сердца Красовскому. После первого  выстрела Гончар вскрикнул, потому что, видимо, пуля не в сердце попала, а  где-то рядышком прошла. Ну а второй выстрел его уже приговорил.

- Почему пистолет сначала был у вас, а потом вы его передавали Павличенко?

-  Павличенко - любитель пафоса, но носить оружие он не любил. А почему  мне отдавал пистолет - есть понятие иерархии, я уже служил по контракту  полгода, а другие только заступили. Ну, или он, может, мне больше  доверял.

- Что произошло дальше?

-  Мы постояли-покурили минут 10-15, проверили пульс. Люди были мертвы.  Раздели их. У Гончара на левой ноге, или на правой, точно не помню, не  было большого и указательного пальцев. У него в ботинке была стелька  ортопедическая. Наверное, чтобы нормально ходить. Сложили одежду в один  большой пакет, отдали, по-моему, Кожевникову. Он пошел, прямо на дороге  облил пакет бензином и начал палить вещи.

А Гончара и  Красовского... Подошли ребята еще, мы взяли - кто-то за ноги, кто-то за  руки. Я нес Гончара за левую руку, Юра Бородач тоже со мной нес. В ногах  был Панков... и побросали их в яму, первым - Гончара, вторым -  Красовского. Яма была достаточно глубокая, 4-5 метров. Мы, здоровые  мужики, закапывали ее минут 40. Обувь Гончара и Красовского я тоже туда  бросил, потому что она долго горит. Тела мы закопали, а вещи сожгли.

- А что с машиной Красовского?

-  Возле базы рядышком место было подготовлено. Там такая старая  проселочная дорога, прямо на ней была выкопана яма. На следующий день  Будько Владимир и водитель БТРа - солдат-срочник - взяли машину  Красовского и загнали ее туда. БТРом раздавили этот джип и закопали.

- Когда вы выезжали на захват Гончара и Красовского, вы понимали, кто эти люди?

-  Нет. Мы не знали. Я тогда и фамилии-то Гончара не знал. Потом  Павличенко рассказал, что это был Гончар, а про Красовского он вообще  ничего не говорил. А дня через три Павличенко приехал и говорит: "Вот  вам, ребята, за Гончара и Красовского". И дает нам по тысяче долларов.

-  Исчезновение Гончара и Красовского в те дни было темой номер один в  Беларуси. Об этом сообщали все СМИ. Вы понимали, в чем дело?

-  Мы понимали. Но мы спокойно к этому относились, потому что были  уверены, что никто об этом не узнает, настолько синхронно мы сработали,  без свидетелей. По Захаренко свидетели были, люди могли видеть, кто куда  кого сажал. А по Гончару и Красовскому - это было почти ночью в начале  двенадцатого, никто ничего не видел.

- В СМИ писали, что в  так называемом "эскадроне смерти" люди идейные. Якобы Павличенко перед  похищениями зачитывал задания от имени президента, что выполнить такой  приказ - это большая честь и т.д.

- Не было этого ничего.  Все приказы отдавались в устной форме. Такое понятие как приказ,  напечатанный такого-то числа, - это миф.

- Вы могли бы показать место захоронения Гончара и Красовского?

 Послушайте, прошло уже больше 20 лет. Да, тела, скорее всего,  разложились, но кости должны остаться. Машина никуда не делась. Она где  закопана, там и будет лежать - сгнившая. На том месте, где было  совершено убийство, от четырех пуль отскочили гильзы. На следующий день  никто из нас не ходил их искать. Это лес. Отскок гильзы - от 4 до 6  метров. Их там реально найти, эти четыре гильзы там и будут лежать. Если  серия пистолета известна, если есть закрепленные за ним серийные  патроны, то по гильзе, по пуле в теле можно выяснить, из какого  пистолета стреляли.

 - Кто помимо вас может подтвердить то, что вы рассказали?

-  Те, кто сейчас работают в структурах МВД, и те люди, которых я  пофамильно знаю. Не больше 14 человек. Мы сидели, смотрели друг другу в  глаза. И никто бы никогда в жизни вот это не рассказал.

- Между собой вы эти вопросы обсуждали?

- Нет. У нас как-то не было заведено. Да, мы все совершили преступления, но обсуждать, мурыжить это... Не было такого понятия.

- И ни у кого не шевельнулась мысль, что все-таки могут найти улики и доказать, что это было преступление, совершенное вами?

 - А как вы можете найти улики, если на сегодняшний момент все, кроме меня (принимавшие участие в похищениях и убийствах. - Ред.), находятся при власти? У кого и что может шевельнуться?

 - А у вас?

-  У меня шевельнулось. Я, скажем так, такой человек... У меня позывной  был "Голова". Я все анализировал, взвешивал и прекрасно знал, что через  год, через два, через 5 лет все это мне аукнется.